Сергий Радонежский и патриарх Алексий – роль в реформе
Житие Сергия Радонежского содержит отдельный сюжет о проведении реформы монастырей – введении общежития. В Житие ее связывают с посланием патриарха Филофея Сергию, где он излагает преимущества общежития перед «особножительством». Исходя из сроков, когда Филофей был патриархом, можно заключить, что в Троице-Сергиевом монастыре, основателем и игуменом которого был Сергий, общежитие было введено в промежутке $1364-1376$ годов.
На самом деле, инициатива и основная роль в проведении монастырской реформы принадлежала патриарху Алексию.
Причины проведения реформы
Реформа монастырей была проведена митрополитом Алексием как закономерный процесс развития общества и церковной организации. Реформа Алексия в сущности своей состояла во введении монастырского «общежития». Дело в том, что на Руси в монастырях преобладала форма проживания в индивидуальных кельях. Такая форма проживания соответствует больше канонам исихазма, где провозглашается индивидуальное спасение. Монастыри такого типа на Руси зачастую находились в зависимости от местных землевладельцев, более того, чаще всего именно феодалы и основывали эти монастыри. Митрополит Алексий, таким образом, реформой преследовал цель выведения монастырей из-под местного подчинения.
Отметим, что митрополит Алексий в своей деятельности много внимания уделял вопросу объединения государства.
В этом вопросе церковь, и в частности монастыри, занимали более выгодное положение, нежели зависимые от Орды светские правители. Поэтому разобщенные и малочисленные «особножительные» монастыри не отвечали поставленным задачам.
Готовые работы на аналогичную тему
Особенности монастырской реформы
В $XIV$ веке православная церковь перешла на Иерусалимский богослужебный устав. На Руси этот устав был принят в рецепции патриарха Алексия.
Развитие старых и устроение новых монастырей Алексий начал сразу с принятием сана митрополита. Так, по возвращении из Византии он в $1365$ году основал в Москве Чудов монастырь. Десятки монастырей общежитийного типа появились в достаточно короткий срок. Учреждение происходило от лица митрополита, некоторые монастыри были основаны преподобным Сергием Радонежским. В Москве, помимо Чудова, Алексий основал также Андроников, Симонов и Алексеевский монастыри. Дальнейшее учреждение монастырей шло по направлению на север.
Итак, сущность общежития заключалась в следующем:
- Частная собственность отменялась
- Введены были общие молитвы
- Ввели общие трапезы
- Элемент почитания властей («Многая лета» пелась князю, митрополиту и игумену)
- Появился обязательный труд для каждого члена монастырской общины
Отметим, что такие правила напоминают ранние ирландские монастыри.
При этом, «общежитие» как таковое являлось выражением стремления русского народа проводить все дела «миром», как это было принято в территориальной общине. Поэтому монастырская реформа являлась мощным фактором подъема общественного сознания.
В монастырской реформе инициатива, как уже было сказано, исходила лично от митрополита Алексия. Но в этом вопросе его поддерживал великий князь и само монашество. В Московском княжестве реформу проводил Сергий Радонежский с учениками. Во Владимирском княжестве общежитие вводилось также с помощью Сергия Радонежского и других деятелей: Стефана Махрищского и Дмитрия Прилуцкого. В самой Москве проводником реформы был Иван, архимандрит Петровский. В Нижнем Новгороде активно действовал Дионисий Печерский.
Киприан, южный славянин, вероятно из тырновского боярского рода Цамблаков, в 50-х гг. XIV в. эмигрировал в Византию, жил на Афоне, сблизился с патриархом Константинопольским Филофеем Коккином (1354-1355, 1364-1376 гг.). В 1374 г. Киприан в качестве патриаршего посла приехал на Русь, а в 1375 г. Филофей поставил его в митрополиты Киевские и всея Руси. Патриарх Константинопольский пытался сохранить церковное единство Великой и Малой Руси, которое находилось в то время под угрозой, поскольку Великой Русью владели татары, а Малая находилась во власти Литвы и Польши. Великий князь Московский Дмитрий Донской этого поставления не признал, и Киприан вынужден был жить в подвластном Литве Киеве, владея лишь западной частью своей митрополии. Однако Киприан не оставил своего желания занять московский митрополичий престол и летом 1378 г. направился из Киева в Москву, рассчитывая на помощь Сергия Радонежского и Феодора Симоновского. Там его постигла неудача, и он прибегнул κ перу как κ средству борьбы за свои права. Представленное на выставке Послание Киприана относится именно к этому периоду. В 1381 г., после гибели Мамая, великий князь Дмитрий пригласил его в Москву, а в 1382 г., после разгрома Москвы Тохтамышем, изгнал, и тот ушел обратно в Киев. В 1390 г., после смерти Дмитрия Донского, Киприан в сане митрополита вернулся в Москву. Здесь в 1406 г. он и скончался.
Известны три послания митрополита Киприана игуменам Сергию Радонежскому и Феодору Симоновскому. Наиболее интересно второе послание от июня 1378 г., написанное сразу после того, как великий князь Дмитрий схватил митрополита, стремившегося утвердиться на Московском митрополичьем престоле вопреки воле князя, и выдворил его из Москвы. Это послание — не частное письмо, но публицистическое произведение, рассчитанное на прочтение большим количеством людей. Главная его цель — защита собственных прав на митрополичий престол. Для этого Киприан привлекает и цитирует целый ряд церковно-канонических правил. Также в своем Послании он живо описывает перенесенные страдания. При этом он проклинает великого князя Дмитрия, а также тех, «хто покусится сию грамоту сжещи или затаити». Опасным было как распространение, так и уничтожение этого Послания. Полагают, что именно поэтому некоторые его места, особенно там, где упоминаются имена и «должности», сознательно написаны тайнописью (Прохоров 1999 . С. 564-565). Начало Послания расшифровывается так: «Кирпианъ, милостию Божиею митрополитъ всея Руси, — честному старцю игумену Сергию и игумену Феодору и аще кто инъ единомудренъ с вами…».
Оригиналы Посланий не сохранились. Самая ранняя рукопись, содержащая список второго Послания митрополита Киприана игуменам Сергию Радонежскому и Федору Симоновскому, — это датируемая началом ХV в. Кормчая, которая хранится в ОР РНБ (шифр : ОСРК. F.II.119).
Книга Кормчая, или Номоканон, — сборник церковных и светских законов, которые являлись руководством при управлении Церковью. Сначала переводные, на Руси они пополнялись новыми статьями, в том числе и русского происхождения. Данная рукопись отражает второй этап создания Кормчей, свод правил которой дополнен литургическими статьями. Это особая краткая редакция Кормчей Мясниковского типа (названа так по представленному на выставке наиболее раннему списку).
Нередко в конце сборников относительно постоянного состава помещались статьи, не связанные напрямую с их тематикой. Так произошло и с Посланием митрополита Киприана: оно помещено в конце рукописи, после основных статей Кормчей. Благодаря включению Послания в кодекс оно и дошло до нашего времени, поскольку оригинал, вероятно, представлял собой грамоту, написанную на отдельных листах, возможно даже, на бересте.
Ил. 7. Миниатюра «Спас в силах». «Переяславское евангелие». Кон. ХIV-ХV в. Переяславль-Залесский. Писец дьякон Зиновьишко.
Это издание охраняется авторским правом. Доступ к нему может быть предоставлен в помещении библиотек — участников НЭБ, имеющих электронный читальный зал НЭБ (ЭЧЗ).
В связи с тем что сейчас посещение читальных залов библиотек ограничено, документ доступен онлайн. Для чтения необходима авторизация через «Госуслуги».
Для получения доступа нажмите кнопку «Читать (ЕСИА)».
Если вы являетесь правообладателем этого документа, сообщите нам об этом. Заполните форму.
Правящий архиерей Татарстанской митрополии освятил памятник преподобному Сергию на территории Раифского Богородицкого монастыря.
Архиерею сослужили наместники обители архимандрит Всеволод (Захаров) и схиигумен Сергий (Златоустов), сообщает «Православие в Татарстане».
«Отныне каждый, кто будет приходить или приезжать к стенам нашей древней обители, будет видеть преподобного Сергия, благословляющего каждого человека, кто с верой и любовью приходит под Покров Царицы Небесной», — сказал митрополит Анастасий после освящения памятника.
По его словам, преподобный Сергий Радонежский является основоположником монашеской жизни в Казанском крае. «В годы, когда христианство только начало приходить на казанскую землю, именно монахи Троице-Сергиевой лавры пришли сюда с духовной миссией. В Свияжске был основан храм, посвящённый преподобному отцу нашему Сергию, и в этот храм был доставлен его чудотворный образ. С этим древним образом мы сейчас обходим все районы Татарстана, чтобы наша земля вновь и вновь освящалась присутствием преподобного Сергия, чтобы по его святым молитвам Господь даровал нам спасение нашей бессмертной души, отречение от всего того, что связывает нас с миром во грехе лежащим», — рассказал архиерей.
Обращаясь к собравшимся многочисленным верующим, митрополит Анастасий сказал: «Как можно чаще устремляйте свой взор к небу, как это делал преподобный Сергий в своем молитвенном подвиге на Маковце. Он мужественно переносил все испытания от врага нашего спасения, целиком посвящал себя Господу. Нам с вами тоже нужно хоть иногда отрываться от наших земных забот и задумываться о вечной жизни».
По словам схиигумена Сергия (Златоустова), имя преподобного Сергия «равно имени великого полководца и великого учителя». «Он воспитал множество учеников, силами которых на северо-востоке страны было создано 98 монастырей. А каждый монастырь являлся источником веры, разума, знаний. В каждом монастыре писали и распространяли книги, в каждом монастыре людей учили исполнять заповеди Божии, учили жить так, чтобы всегда быть с Богом. Самое главное ведь и в голове, и на устах иметь имя Иисуса Христа. Преподобный Сергий жил именно так. Его земная жизнь была не такой долгой, как хотелось бы, но за это время он успел очень многое вложить в души людей. Через своих учеников он привёл к вере десятки тысяч человек. Сегодня все мы у стен нашей древней обители с большой радостью встречаем освящение памятника преподобному Сергию Радонежскому. Мы радуемся этому событию, потому знаем, что преподобный Сергий всегда должен пребывать с нами. Мы верим, что именно так и будет», — сказал наместник Раифского монастыря.
Скульптурное изображение игумена Земли Русской является плодом труда послушника Раифского монастыря Владимира Соловьёва. Работы над скульптурой были завершены почти полгода назад.
Раифский Богородицкий монастырь — крупнейший действующий мужской монастырь Казанской епархии. Был основан в XVII веке иеромонахом Филаретом в 27 км к северо-западу от города Казани.
Святой Сергий Радонежский, основатель знаменитого Троицкого монастыря, был крупным государственным деятелем Московского великого княжества, принимал активное участие в бурных политических событиях того времени. Так, в 1365 году по поручению митрополита Алексия Сергий запечатал все храмы в Суздальско-Нижегородской земле, чей князь Дмитрий не повиновался Дмитрию, князю московскому.
Последовательная политика митрополита Алексия, направленная на подчинение всех русских земель авторитету московского князя, вызвала недовольство в Литве (Западной Руси), митрополитом которой Алексий также являлся.
Великий князь литовский Ольгерд, соперник Москвы, жаловался в Константинополь патриарху Филофею на пристрастность Алексия. Непосредственным же поводом для временного раздела Русской митрополии стала поездка специального патриаршего уполномоченного Киприана на Русь для примирения литовского, смоленского и тверского князей с московским в 1373-74 годы.
Альянс Сергия и Киприана
Во время этой поездки Киприан встречался не только с Алексием, но и с Сергием. Современные историки, в частности, Андреев, отмечают, что, по-видимому, тогда-то и сложился альянс Сергия с Киприаном, основанный на единстве духовных взглядов.
Оба исповедовали исихазм – аскетико-мистическое учение афонских монахов, основанное на особой молитве Иисусовой и «умном делании». Вернувшись в Константинополь, Киприан подтвердил жалобу Ольгерда на Алексия. Собор, созванный Филофеем, решил (в 1375 или 1376 году) поставить Киприана на Киевскую митрополию.
Новый архимандрит
Карамзин трактовал это известие так, что патриарший собор лишил тем самым Алексия его сана. Он отметил, что в Москве отвергли верительные грамоты нового митрополита и заявили, что пока Алексий жив, Киприану на митрополичьей кафедре не бывать.
Пресняков утверждал, что собор постановил занять Киприану владимирскую и московскую кафедру только после смерти Алексия, а временно быть митрополитом лишь Малой Руси и Литвы. Но на Москве и после смерти Алексия не хотели Киприана, считая его политическим агентом Литвы. Современные историки единодушно подтверждают версию Преснякова.
И действительно, в преемники Алексию великий князь Дмитрий готовил Митяя (Дмитрия), попа дворцовой церкви великокняжеского села Коломенского. Летописи сообщают, что Митяй отличался умом и красноречием, но одновременно большой светской гордыней и тягой к роскоши. Великий князь считал, что Митяй будет его послушным политическим агентом.
Три кандидата на митрополию
В нарушение церковных канонов и к неудовольствию большинства духовенства, великий князь назначил Митяя архимандритом Спасского монастыря. Карамзин, передавая летописные известия, не скрывает, что князь Дмитрий прибег к сильному давлению на уже смертельно больного Алексия с тем, чтобы он дал благословение Митяю как своему преемнику. Алексий своё благословение в итоге дать согласился, но с оговоркой, что Митяй должен быть поставлен на митрополию патриархом.
В 1378 году Алексий, святитель московский, почил, и Митяй, к соблазну духовенства, самовольно возложил на себя белый клобук, после чего отправился в Константинополь на утверждение в сане. Алексий, ещё до согласия на поставление Митяя, желал сделать своим преемником Сергия, но тот не соглашался, ссылаясь на законность поставления Киприана.
В это же время право на митрополию оспаривал суздальский епископ Дионисий, которого летописи называют другом Сергия. Дионисий публично не признал прав Митяя и собирался сам ехать к патриарху на поставление, за что великий князь арестовал его. Но Дионисий выставил поручителем за себя Сергия и, обманув сего святого старца, как утверждают летописи, тоже выехал в Константинополь. По-видимому, он выехал действительно обманув Сергия, так как тот, как мы видели, поддерживал законность сана Киприана и в дальнейшем летописи умалчивают о дружеских отношениях между Сергием и Дионисием.
Итак, на Руси обозначились сразу три кандидата на митрополию, причём одного поддерживал великий князь, другого – Сергий, а третий, очевидно, тоже имел какую-то опору, иначе бы не рискнул на такой шаг.
Оппозиция святого Сергия великому князю имела своим мотивом не поддержку «пролитовского» кандидата, а соблюдение светской властью канонического церковного права и, очевидно, поддерживалась частью светской и духовной знати. Это показывает, насколько далека была тогда форма правления от самодержавия.
Внезапная смерть
По пути в Константинополь Митяй внезапно умер, и тогда его свита решает представить на утверждение патриарху одного из своих членов, архимандрита Пимена, причём подкупом побудила патриарха (место умершего Филофея тогда занял Нил) поставить его на митрополию. Но великий князь отверг такое самовольство, лишил Пимена, по его возвращении, сана и согласился принять в Москве Киприана.
По-видимому, этот поворот во мнении князя Дмитрия произошёл под влиянием святого Сергия. Вероятно, этому способствовала угроза со стороны Мамая. Она заставила великого князя пойти на примирение с авторитетным старцем и принять его мнение по вопросу замещения митрополичьей кафедры. Очевидно, что поездка князя Дмитрия в Троицкую обитель, во время которой князь получил благословение святого Сергия на рать с Мамаем и двух иноков-богатырей – Пересвета и Ослябю – знаменовала собою это примирение.
Правда, стоит отметить, что об этом визите сообщает «Сказание о Мамаевом побоище»; другой же источник о Куликовской битве, «Задонщина», называя иноков по именам, ничего не говорит ни об их происхождении, ни о святом Сергии. Как бы то ни было, Киприан прибывает в Москву, причём историки спорят, произошло это в 1380 или 1381 году, то есть до или после Куликовской битвы.
Но в 1383 году князь Дмитрий снова изгнал Киприана из Москвы и отправил на поставление уже знакомого нам Дионисия, а когда тот, на обратном пути, был захвачен в Литве, освободил Пимена и признал его митрополитом. До самой своей смерти в 1389 году Дмитрий Донской отказывался признать права Киприана и хотел иметь на Москве особого митрополита. Как отмечает Пресняков, письма Киприана к Сергию доказывают, что в Сергии законный митрополит видел поборника своей политики по сохранению единства русской митрополии. Только при сыне Дмитрия, князе Василии I, Киприан был снова принял в Москве, теперь уже безоговорочно.
Очевидно, сепаратные действия Дмитрия Донского не могли найти поддержки со стороны строгого нравом основателя Троицкой обители, почитавшего духовную власть выше светской, а единство Русской Церкви – выше политического господства одного князя. Он до конца оставался в оппозиции к Дмитрию Донскому. Их примирение накануне Куликовской битвы, скорее всего, было кратковременным, вынужденным обстоятельствами.
Из всех святых русских преподобный Сергий, может быть, самый непостижимый и таинственный.
Его жизнь настолько проста, настолько прозрачна, что ее можно только созерцать: с детства он полюбил Бога простой и цельной любовью, и в течение всей своей жизни он был прост и делался все проще, так что в последнем итоге, когда в него вглядываешься, все меньше чувствуешь, что можно о нем что-либо сказать. Из всех русских святых он кажется самым далеким, окутанным самым глубоким созерцательным молчанием. А вместе с тем он удивительно близок: он близок тем, что, предстоя неразделенным сердцем, неразделенной мыслью перед лицом Господним, он возносит молитвы о всех нас, и порой чувствуется, с какой силой возвращается к нам благодать, испрошенная его молитвой.
Будем же возносить свои молитвы с постоянством, с крайней простотой, со всей доступной нам чистотой сердца к смиренному, простому и вместе с тем неумолимо цельному и чистому святому Русской земли, будем молиться о себе, чтобы по его молитвам и нам найти путь простоты и цельности, молиться о всем мире, молиться также – и особенно – о той земле, которую он так глубоко, живо и отреченно умел любить, чтобы на ней, как и при нем после страшного татарского ига, жила благодатная оттепель, мир, любовь и единомыслие среди людей, основанные на вере в Бога, на вере в человека, на вере в то, что Господь есть Господь земной истории и что все события в жизни, в конечном итоге, – это тайна спасения мира.
Но для того, чтобы так молиться, нам надо самим до конца поверить, что Господь действительно среди нас есть, что Он действительно правит таинственно, порой очень страшно, событиями земли. И поверить не только на слове, не только умом, но свою жизнь и себя предать в руки Божии, вчитываться в Его слово, и без пощады к себе, но с крайним милосердием к другим быть творцами, а не только слушателями слова Божия, глаголов Святого Духа.
И тогда, если мы самой жизнью, тем, как мы прислушиваемся к Богу и исполняем Его волю, войдем в эту тайну безмолвия и молитвенного созерцания, то через нас, так же как через преподобного Сергия, хотя, может быть, в такую малую нашу меру, благодать придет на людей, которые вокруг нас, и дальше, и шире – на всех тех, кого так возлюбил Господь, что Он Своего Сына Единородного дал на смерть и распятие, только чтобы люди могли поверить в любовь – и Божию, и человеческую, – уверовать и начать жить верой. Аминь.
