19 августа 1927 года в газете «Известия» было опубликовано «Обращение временного патриаршего синода». В нём иерархи Русской православной церкви заявляли о признании советской власти. Тогда многие расценили это как предательство, ведь в конце 1920-х священнослужителей арестовывали и ссылали, а храмы закрывали. Однако именно благодаря признанию Советского Союза «нашей гражданской родиной» церкви удалось выжить. RT вспоминает о сложных взаимоотношениях церкви и государства.
19 августа 1927 года в газете «Известия», которая тогда являлась официальным органом ЦИК СССР, вышла статья со строгим и совершенно нехарактерным для эпохи названием «Обращение временного патриаршего синода». В ней иерархи Русской православной церкви заявляли о признании советской власти.
Осень патриарха
За два года до этого скончался патриарх Тихон. Он стал первым русским патриархом за 200 лет. По легенде, ещё в начале XVIII века царь Пётр на вопрос об избрании нового патриарха взамен покойного Адриана проревел: «Вот вам патриарх!» — и воткнул в стол нож. На этом история русского патриаршества прервалась на столетия. Российские императоры не терпели конкурентов, и, как ни парадоксально, лишь революционные потрясения 1917 года позволили восстановить патриаршество в России.
Но большевикам патриархи были интересны ещё менее, чем императорам. Патриарх Тихон, которого избрали на первом с конца XVII века Поместном соборе, с ужасом наблюдал за разгромом Церкви. Попытки Тихона противостоять большевистскому террору едва не стоили ему жизни.
Патриарх умер в 1925 году, оставив два завещания. Одно из них, подлинность которого ставится под сомнение, было опубликовано в той же газете «Известия» и содержало в себе удивительные для гонимого властью церковного иерарха обороты:
«Своеобразие нашей революции»: почему в России в 1917 году возникло двоевластие
В феврале (марте по новому стилю) 1917 года в России возникла особая форма власти, которую Владимир Ленин считал «своеобразием нашей.
«С глубокой скорбью Мы должны отметить, что некоторые из сынов России, и даже архипастыри и пастыри, по разным причинам покинули Родину, занялись за границей деятельностью, к коей они не призваны, и во всяком случае вредной для Нашей Церкви. Пользуясь Нашим именем, Нашим авторитетом церковным, они создают там вредную и контрреволюционную деятельность. Мы решительно заявляем: у Нас нет с ними связи, как это утверждают враги Наши, они чужды Нам, Мы осуждаем их вредную деятельность».
В другом документе Тихон пытался оставить преемника. Понимая все риски, связанные с патриаршим саном, он назвал сразу троих. Митрополит Казанский Кирилл, непримиримый по отношению к новым властям, находился в ссылке в Усть-Сысольске и в должность вступить не мог (Кирилла расстреляли в 1937 году). Следующий кандидат — Ярославский митрополит Агафангел — тоже пребывал в ссылке, а вскоре оказался в тюрьме. Лишь третий из предложенных Тихоном кандидатов, митрополит Крутицкий Пётр, смог занять пост патриаршего местоблюстителя, но уже в декабре 1925 года был арестован.
Митрополит Сергий
К моменту публикации «Обращения» церковь была расколота. Одна часть церковнослужителей находилась на пороге нелегального положения, позже из них выйдут «катакомбники» — непримиримые, которые так никогда и не признали советскую власть.
25 марта 1917 года петроградское правительство отменило смертную казнь на фронте. Это был второй решительный шаг на пути.
Другая часть приняла большевизм на его условиях. Их назвали «обновленцами». Были и третьи, кто успел бежать за границу и занял максимально враждебную позицию по отношению к советской власти (их и осуждал Тихон в своём завещании).
И только костяк высших иерархов пытался устоять в этих условиях, с одной стороны, сохранив верность православной канонической традиции, а с другой — не подставив под удар себя и свою паству.
В этот момент на историческую сцену вышел нижегородский митрополит Сергий (он был заместителем патриаршего местоблюстителя), явившийся одной из самых неоднозначных фигур в новейшей истории православной церкви. Он и стал автором «Обращения временного патриаршего синода».
Решение о публикации документа, который положит конец сопротивлению Церкви коммунистическому режиму, далось ему нелегко: Сергий успел побывать под арестом.
«Мешает нам, может быть, лишь то, что мешало и в первые годы Советской власти устроению церковной жизни на началах лояльности. Это — недостаточное сознание всей серьёзности совершившегося в нашей стране. Утверждение Советской власти многим представлялось каким-то недоразумением, случайным и потому недолговечным. Забывали люди, что случайностей для христианина нет и что в совершившемся у нас, как везде и всегда, действует та же десница божия, неуклонно ведущая каждый народ к предначертанной ему цели», — писал Сергий в «Обращении» на страницах советской газеты.
В том же номере в редакционной колонке «Известия» торжествовали. Православная церковь была полностью повержена. Газета называла позицию местоблюстителя «политическим равнением по пастве» и попыткой «замедлить полный разрыв между народом и церковью».
Путь к спасению
Фактически Церковь шла на полное сотрудничество с антицерковной властью. Московский патриарх не становился одним из «обновленцев», но расписывался в покорности. «Декларация Сергия» вызвала неприятие у представителей Церкви за рубежом и у значительной части тех, кто остался в России. Многие расценили это как предательство.
Под «варшавским убийством» имелось в виду покушение на советского полпреда Войкова, одного из соучастников расстрела царской семьи: патриарх осудил покушение на цареубийцу.
Казалось, «Обращение» не имело никакого смысла, ведь оно не уберегло Церковь от репрессий. В конце 1930-х расстреливали даже тех, кто его подписывал. Церкви взрывали, как это сделали, например, с храмом Христа Спасителя. В 1935 году власть упразднила временный патриарший Священный синод, от имени которого и была опубликована «Декларация Сергия». Однако эта попытка компромисса оттянула полный разгром Церкви и в итоге позволила ей выжить.
После Февральской революции 1917 года русская православная церковь пережила новый раскол. Обновленцы критиковали патриарха и сотрудничали с большевиками.
Начало раскола
Идея реформации русской православной церкви давно бродила в умах интеллигентов Российской империи. Но первые организации, готовые воплотить теорию на практике, появились лишь в годы первой революции. А после февральских событий 1917 года течение оформилось в «Союзе демократического духовенства и мирян». Эта небольшая группировка вскоре получит поддержку большевиков, ибо члены «Союза» выступали за независимое существование церкви и государства в отличии от Всероссийского Поместного Собора.
Этот Собор заседал целый год, решая духовные и церковные дела после отречения Николая II от престола. Собор не признал советский декрет СНК об отделении церкви от государства и школы, а руководители «Союза демократического духовенства и мирян» горячо приветствовали его. Так наметился новый крупный раскол в русской православный церкви, где на передовые позиции вышли так называемые обновленцы. Их лидером стал священник Александр Введенский, а колыбелью этого движения — Петроград.
Обновленец Александр Введенский проводит службу. Источник: поисков. рф
После того, как Всероссийский Поместный Собор прекратил свое существование, советские власти начали проводить активную антицерковную политику. В то время, как возрожденное патриаршество стало одним из главных «контрреволюционных» врагов, обновленцы пригодились «диктатуре пролетариата». Более того, они получали всестороннюю поддержку от НКВД и советской партийной элиты.
В 1919 году Александр Введенский лично беседовал с председателем Коминтерна и Петроградского совета Григорием Зиновьевым касательного союза между обновленцами и большевиками, ибо на тот момент церковь еще не потеряла своих позиций окончательно. По воспоминаниям Введенского, к расколу церкви были причастен еще и Лев Троцкий. Один раз, он как-то телеграфировал членам Политбюро в 1922 году: «Еще раз повторяю, что редакции «Правды» и «Известий» не отдают себе достаточного отчета в огромной исторической важности того, что происходит в церкви и вокруг нее… Мельчайшая генуэзская дребедень занимает целые страницы, в то время, как глубочайшей духовной революции в русском народе (или, вернее, подготовке этой глубочайшей революции) отводятся задворки газет».
Борьба с патриархом Тихоном
Русская обновленческая церковь имела духовного и политического врага в лице патриаршества, установленного Всероссийским Поместным Собором взамен многолетнего Синода. Также этот Собор избрал своего патриарха Тихона, который тоже стал основным идейным противником обновленцев. Вскоре Тихон, как и многие другие церковники, был арестован советскими властями. Сам Александр Введенский в мае 1922 года совершал визит к заточенному патриарху, требуя от него сложить свои полномочия и обвиняя в неправильной политике, приведшей к расколу.
Арест патриарха Тихона — одного из принципиальных противников обновленчества. Источник: vyksa.ru
После низложения патриарха председатель ВЦИК Михаил Калинин принял коллегию обновленцев и объявил об учреждении ВЦУ — Высшего Церковного Управления, полностью состоявшего из сторонников Введенского. Они, в свою очередь, с помощью ГПУ при НКВД завладели всем патриаршим наследством: от канцелярии до самих приходов.
Храмы передавались обновленцам в бессрочное и безвозмездное пользование. Уже к концу 1922 года обновленцы получили две трети из восьмидесяти тысяч действовавших церквей. Именно таким образом большевики сделали обновленцев своими партнерами. Но это не давало гарантий, что самих новоиспеченных церковников не спишут со счетов.
Раскол в расколе
Но движение обновленцев обладало рядом недостатков, которые позже очень сильно сказались на их деятельности и существовании вообще. Например, у обновленческой православной церкви отсутствовала четкая структурная организация. К тому же, многие обновленцы тянули одеяло на себя, что вело ко внутренним раздорам. Вот епископ Антони создал свой «Союз церковного возрождения» — организация, которая была намерена опираться на мирян, а не на клириков. А другие обновленцы присоединялись к Введенскому и Александру Боярскому, основавшим «Союз общин древнеапостолькой церкви».
Короче говоря, внутри обновленчества царила раздробленность: было множество кружков и группировок, которые по-разному смотрели на развитие церкви. Тогда как одни выступали за ликвидацию монастырей и института монашества в принципе, другие стремились к некому синтезу коммунизма и демократического уклада жизни первых христиан.
Обновленцы, стараясь закрепиться в сознании простых обывателей, продолжали борьбу против остатков патриаршества. Поместный Собор обновленцев, открытый в Москве в апреле 1923 года, объявил заключенного патриарха Тихона «отступником от подлинных заветов Христа». Но несмотря на это, патриарх Тихон того же года был освобожден из заключения, что было большим ударом по обновленческой церкви. Многие иерархи, клирики и священники каялись в своем грехе отступничества и переходили на сторону Тихона. Кризис внутри обновленческого нарастал все сильнее, ведь его лидеры из-за собственных амбиций не желали идти на компромисс друг с другом. Вскоре освобождённый патриарх запретил иметь с его противниками молитвенное общение вообще. Кто знает, как бы в дальнейшем развивалась борьба между двумя церквями, если бы не скорая смерть Тихона.
Преисполненные чувства энтузиазма от смерти патриарха, обновленцы провели новый собор, однако это было последним событием для этой церкви такого масштаба. Приглашенные на собрание единомышленники Тихона отказывались пойти на мировую. Да и такие резкие реформы как разрешение второбрачия и переход на григорианский календарь не встретили ожидаемой поддержки у населения.
Обновленчество неуклонно шло на спад. Массовые репрессии НКВД в 1930-е годы нанесли невосполнимый урон обновленцам, хоть они и охотно сотрудничали с властями. Еще позже Советы взяли курс на сближение с патриаршеством, оставив реформаторов вне зоны своего внимания. К осени 1944 года от всего этого движения остался единственный приход в Москве, где служил идейный вдохновитель течения Александр Введенский. Его смерть два года спустя ознаменует собой конец истории русской обновленческой церкви.
Прочитал пост
Про патриарха Кирилла и как у нашего народа «не получилось» (с)
Судя по тексту, в СССР во времена Сталина РПЦ процветала. Но СССР — это не только Сталин, и тут РПЦ двигалась по канатной дороге истории, стремясь то упасть, то идти дальше.
Ни в коем случае не топлю за нашего патриарха, или всю систему РПЦ. Понятно, что сейчас ситуация с Екатеринбургом дает новые плоды ненависти ко всей церковной системе в России, что, конечно, не удивляет, и все же захотелось поделиться более объективной историей.
1920-е гг.
Годы нэпа (Новая экономическая политика) отличались бескомпромиссной борьбой большевистского государства против Русской православной церкви и священнослужителей, огульно зачисленных в стан контрреволюции. Пионеры и комсомольцы оказались наиболее отзывчивыми на призывы покончить с «поповским мракобесием»
К 1922 г. было закрыто более 2/3 из примерно 1200 православных монастырей, а в Москве — все домовые церкви, составлявшие около четверти общего числа столичных храмов. Началось планомерное разрушение церковных сооружений (в 1917 г. — в Москве действовало 845 храмов различных конфессий). В голодном 1922 г. началась кампания по изъятию церковных ценностей, обернувшаяся дальнейшим разгромом культурно-исторического достояния страны.
В начале мая 1922 г. Политбюро дало директиву московскому трибуналу привлечь к суду патриарха Тихона (В.И.Белавин, канонизирован в 1989 г.). Патриарха Арестовали и намеревались судить по обвинениям в антисоветских преступлениях. Однако дело не дошло до суда из-за опасения бурной реакции в зарубежных странах.
Созданные в СССР и издавшиеся с 1922 г. большими тиражами газета «Атеист», газета и журнал под одноименным названием «Безбожник», различные антицерковные семинары и кружки. с 1925 г. многочисленный «Союз воинствующих безбожников» вели целенаправленную работу по пропаганде атеизма среди верующих.
Стремясь ослабить Русскую православную церковь, власти поддерживали «обновленчество» — группировку духовенства, возглавляемую протоиреем А.И. Введенским, священником В.Д. Красницким, епископом Антонином (А.А. Грановский). Обновленцы заявляли о своей приверженности «христианскому социализму», отрицали патриаршество «как монархический и контрреволюционный способ руководства Церковью», требовали изменений в церковных обрядах, выступали за разрешение епископам вступать в брак, овдовевшим священникам жениться вторично. В рамках движения обновленчества была создана «Свободная трудовая церковь», призывавшая к слиянию всех религий. В течение 1922 — 1923 гг. обновленцы захватили многие приходы, 37 из 73 епархиальных архиереев подчинились созданному в апреле 1923 г. обновленческому Высшему церковному управлению. Однако большинство верующих не пошли за новым движением.
Александр Введенский — один из главных идеологов и лидеров обновленчества
Надеясь спасти церковь от разгрома, в июне 1923 г. патриарх Тихон обратился в Верховный суд РСФСР с письмом, которым подтверждал лояльность к установившейся в России власти, признал ошибочность ряда своих действий (в частности, выступлений против Брестского мира, изъятия церковных ценностей). После этого письма патриарха освободили из-под стражи, он получил возможность вернуться к руководству Церковью. Решения обновленческого собора были объявлены «неканоническими и раскольническими». Большинство «обновленцев» вернулось в патриаршую Церковь. К концу 1920-х гг. неканоническое движение фактически прекратило свое существование, но официально Обновленческая Церковь существовала до послевоенных лет.
С прекращением судебного преследования патриарха гонения на церковь не прекратились. После смерти Тихона в 1925 г. был арестован патриарший местоблюститель Петр (П.Ф. Полянский, расстрелян в 1937 г.). К 1926 г. 24 епископа были заключены в Соловецкий лагерь. Многие епископы были высланы из епархиалых городов на север, в Сибирь, Казахстан и Среднюю Азию. В 1922 г. только по суду было расстреляно 3447 священнослужителей.
Реальным предстоятелем Русской православной церкви еще при жизни митрополита Петра стал заместитель патриаршего местоблюстителя митрополит Сергий (И.Н. Страгородский). 29 июля 1927 г., чтобы смягчить репрессии против церкви, он с группой архиереев обнародовал «Послание к пастырям и пастве» — декларацию, в которой было заявлено о безусловной лояльности церкви к государству.
Многие видные церковные иерархи поддержали декларацию как единственную возможность сохранения церкви. Однако она не была поддержана находившимся в ссылке митрополитом Петром и Русской православной зарубежной церковью, возглавляемой с 1921 г. митрополитом Антонием (А.П. Храповицкий). Состоявшийся в сентябре 1927 г. в сербском городе Сремски-Карловцы Собор русского заграничного духовенства отстаивал позицию бескомпромисной борьбы с советской властью и заявил, что отныне «заграничная часть церкви должны управляться сама» (позже это событие стали называть «Карловацким расколом»). В 1933 г. от Московской патриархии отделились приходы Северной Америки, основавшие Американскую православную церковь (ее автокефалию РПЦ признала в 1970 г.). В самом СССР несогласные с июльским посланием Сергия образовали несколько групп под названием «катакомбная», или «Истинно православная церковь», продолжавших считать советскую власть «властью Антихриста». Вскоре почти все приверженцы «катакомбной» церкви оказались в ссылке и в лагерях, оставшиеся на свободе преследовались за антисоветскую деятельность вплоть до начала 1980-х гг.
Однако и декларация митрополита Сергия не остановила гонений на религию и церковь. Со сломом нэпа и переходом в деревне к «революции сверху» гонения усилились. Из 48 тыс. церковных приходов, существовавших в России в 1918 г., к 1930 г. осталось менее 30 тыс.
(по материалам Д.О.Чуракова, доктора исторических наук)
Если пост понравился, то составлю продолжение: положении РПЦ в годы ВОВ и в годы руководства СССР Хрущевым.
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Как православная церковь смогла забыть старые обиды и выступить на стороне советской власти
За 10 лет (1931-1941 гг.) большевики ликвидировали более 40 тыс. культовых сооружений, было арестовано от 80 до 85 % священников, то есть более 45 тыс. /Фото: kramola.info
В период после революции 1917 года до начала Великой Отечественной войны только в России перестало действовать почти 40 000 культовых сооружений, закрытых для искоренения религии. И это несмотря на то, что большинство многонационального населения, родившегося до образования Советского Союза, традиционно придерживалось того или иного вероисповедания, которое веками существовало в Российской империи.
Так, по статистике 1937 года, из числа неграмотных граждан страны, верующих было 84%; среди образованной части религиозные убеждения имелись почти у 45% населения. Однако, несмотря на немалое количество приверженцев религии, — церкви, мечети и синагоги массово закрывались, а священнослужители нередко оказывались в тюремных лагерях.
Казалось такая явная несправедливость по отношению к религии и её представителям должна была породить среди них многочисленных противников новой власти, желающих избавиться от неё любым способом. В том числе и встав на сторону внешнего врага. Тем не менее, этого не случилось – большая часть уцелевших в ходе гонений священнослужителей, забыв обиды, поддержала советскую власть сразу после нападения на страну немецко-фашистских захватчиков.
Уже 22 июня 1941 года, через несколько часов после начала войны, будущий Патриарх Московский и всея Руси Сергий (Иван Страгородский в миру) через своё «Послание пастырям и пасомым христианской православной Церкви», призвал паству встать на защиту Отечества.
Какое значение для советской власти имело «Послание» митрополита Сергия Страгородского
Сергий (Страгородский) – епископ Русской православной церкви; с 12 сентября 1943 года – патриарх Московский и всея Руси. /Фото: chel.kp.ru
Все публичные обращения от представителей религии запрещались существующим законом. Однако в тот момент советское руководство сделало исключение, так как понимало, что людям требовалась не только моральная, но и духовная поддержка. Текст же Послания был нацелен на пробуждение государственного патриотизма и доносил с помощью исторических примеров духовную идею боевого подвига, а также значимость для Родины гражданского труда в тылу.
Оценив помощь церковного руководства, власть, в свою очередь, в знак благодарности освободила из заключения значительное число священнослужителей. Более того, начиная с 1942 года в Москве разрешили проводить пасхальную службу и не препятствовали всенощным гуляниям. С 1943 года священники могли находиться на фронте, и в этом же году И. Сталин специально организовал встречу с верховным духовенством страны, чтобы показать единение государства и церкви в борьбе против общего врага.
Благодаря этой встрече, в Ленинграде, Киеве и Москве открылись духовные академии, а немного погодя был образован Совет по делам Русской православной церкви и Священный синод при патриархе.
Что делала православная церковь для фронта
Многие священники во время войны участвовали в партизанском движении на оккупированных территориях. /Фото: mtdata.ru
Русская Православная Церковь занималась богослужением и проповеднической деятельностью не только в тыловых и прифронтовых зонах, но и прямо под огнём неприятеля. В ответственный момент обороны Москвы самолёт, имевший на борту икону Тихвинской Божьей матери, совершил воздушный крестный ход, облетев по кругу весь город. Также в тяжёлый период Сталинградского сражения проводил долгие молебны пред Казанской иконой Божией Матери митрополит Киевский и Галицкий Николай.
Настоящий подвиг проявили ленинградские священники во время блокады города. Богослужения шли, несмотря на массированный артобстрел и бомбёжку, невзирая на страшный голод и лютый мороз. К весне 1942 года из шести церковнослужителей только двое преклонного возраста клириков осталось в живых. И они продолжались нести службу: еле передвигаясь от голода, ежедневно выходили на работу, чтобы «поднимать и укреплять в людях дух, ободрять и утешать их в горе».
Наравне с воодушевлением гражданского населения и бойцов, церковь участвовала в становлении и развитии партизанского движения. В очередном Послании митрополита Сергия, которое он написал 22 июня 1942 года, говорилось: «Жители временно оккупированных врагом территорий, кто не может по разным причинам быть в партизанском отряде, должны если не участием, то содействием помогать ему едой и оружием, скрывать от врагов и относиться к делу партизан, как к своему собственному, личному делу».
Часто личным примером священники вдохновляли паству на неотложные работы, отправляясь после церковной службы, например, трудиться на колхозные поля. Они шефствовали над военными госпиталями и помогали в уходе за больными и ранеными; в прифронтовой зоне организовывали убежища для гражданского населения, а также создавали перевязочные пункты, пользовавшиеся высокой востребованностью во время затяжных отступлений 1941-1942 гг.
Какую роль сыграла русская Православная церковь в Победе
Как настоящие добрые пастыри, архиереи и священники разделили со своим народом все тяготы войны. /Фото: pokrov.pro
Церковные перечисления помогали в обеспечении армий оружием и продуктами питания, а также именно за счёт них была создана танковая колония, получившая название в честь Дмитрия Донского, и образована эскадрилья имени святого Александра Невского.
Кроме того, Православная Церковь заметно поспособствовала в создании позитивного образа СССР в глазах союзников, когда решался вопрос открытия 2-го фронта: этот факт отмечался даже германской стороной разведкой. Многие священники, в том числе и те, кто успел пройти через тюремные лагеря или раньше находился в ссылке, внесли личный вклад в Победу, участвуя в боях на фронте или в партизанском отряде во вражеском тылу.
Всем представителям православного духовенства надлежит отпускать бороду. Это очень древний обычай, который беспрекословно выполняется. Оттого и удивительно, что в одних религиях предписано носить бороду, а в других категорически запрещено.
Авторы: А. В. Назаренко (Русская церковь во 2-й половине 15 – конце 16 века), В. А. Цыпин (Русская православная церковь в 1905–1917), О. Ю. Васильева, А. В. Журавский (Русская православная церковь в СССР) Авторы: А. В. Назаренко (Русская церковь во 2-й половине 15 – конце 16 века), В. А. Цыпин (Русская православная церковь в 1905–1917), О. Ю. Васильева; >>
ПРАВОСЛАВИЕ
Православие на Руси до монгольского нашествия
Архив «Православной энциклопедии» «Святые мученики Борис и Глеб». Икона. Кон. 13 в. Киевский музей русского искусства.
Христианизация и судьбы язычеств а. Проникновение христианства на восточнославянские земли началось в 9 в. синхронно государствообразовательным процессам. Судить о его конкретных формах трудно, т. к. начатки церковной организации с центром в Киеве, с 860-х гг. формально являвшейся епископией Константинопольского патриархата, были уничтожены в ходе языческой реакции после захвата Киева князем Олегом в кон. 9 в. Однако уже к 40-м гг. 10 в. среди дружины киевского князя Игоря было достаточно много христиан. Последовавшая вскоре ещё одна попытка христианизации Руси в правление княгини Ольги, вдовы Игоря, оказалась также неудачной в связи с активным сопротивлением сторонников язычества, сплотившихся вокруг киевского князя Святослава Игоревича, сына Ольги.
Встреча И.В.Сталина с тремя митрополитами Русской Православной Церкви …
4 сентября 1943 года состоялась, как известно, встреча Сталина с иерархами Русской Православной Церкви — митрополитами Сергием (Страгородский), Алексием (Симанским)и Николаем (Ярушевичем). Результатом её стало возрождение патриаршества и заметное облегчение положения Русской церкви. Сталин спросил: «Как будет называться патриарх?». Митрополит Сергий ответил, что «желательно и правильно принять титул Московского и всея Руси, хотя патриарх Тихон, избранный в 1917 году при Временном Правительстве, назывался «патриархом Московским и всея России». Сталин одобрил предложенный Сергием вариант, подчеркнув тем своё особое отношение к русскому народу и уважение традиций Православной Церкви. Более того — дал согласие на строительство новых храмов и предложил открыть духовную академию и духовные семинарии «во всех епархиях, где это нужно». Было также решено начать издание журнала Московской патриархии…
Митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий (Симанский), будущий Патриарх Всея Руси Алексий I
Из отчета Г.Г.Карпова мы узнаём, что перед встречей в Москве выбиралось место для размещения Патриархии, митрополит Алексий предложил предоставить Церкви бывший игуменский корпус в Новодевичьем монастыре, но «тов. Сталин сказал митрополиту Сергию: «Помещения в Новодевичьем монастыре т. Карпов посмотрел: они совершенно не благоустроены, требуют капитального ремонта, и чтобы занять их, надо еще много времени. Там сыро и холодно. Ведь надо учесть, что эти здания построены в XVI в. Правительство вам может предоставить завтра же вполне благоустроенное и подготовленное помещение, предоставив вам 3-этажный особняк в Чистом переулке, который занимался ранее бывшим немецким послом Шуленбургом. »
Так Московская Патриархия обрела свое владение в Москве, где и пребывает ровно 70 лет.
Сталин, можно сказать, прямо-таки уговаривал архиереев открывать духовные академии и семинарии, «во всех епархиях, где это нужно», четырежды повторив, что «препятствий этому не будет». Как сказал недавно в своем интервью грузинский Патриарх-Католикос Илия II (Шиолашвили), закончивший в свое время Московские Духовные семинарию и Академию, «он ведь и сам был семинаристом. Он знал цену духовного образования». Но архиереи отказывались: пока смогут открыть только богословские курсы…
«Итоги внезапной «перемены курса» стали поистине ошеломляющими», — писал митрополит Иоанн. — В несколько ближайших лет на территории СССР, где к началу войны оставалось, по разным данным, от 150 до 400 действующих приходов, были открыты тысячи храмов, и количество православных общин доведено, по некоторым сведениям, до 22 тысяч! Значительная часть репрессированного духовенства была возвращена на свободу. Прекратились прямые гонения на верующих и дикие шабаши «Союза воинствующих безбожников», сопровождавшиеся святотатственным пропагандистским разгулом» (Там же, с.331).
Был образован Совет по делам Русской Православной Церкви при СНК СССР, преобразованный затем в Совет по делам религий при Совете министров Союза, как постоянный орган для решения церковно-государственных вопросов.
В чисто церковном отношении эта встреча ознаменовала собой прекращение обновленчества, которое усердно насаждалось советской властью в 20-е годы с целью раскола Церкви и ее уничтожения — и вот теперь оно вскоре сошло на нет. Сталин явно сделал выбор в пользу Московской Патриархии.
После самостоятельного объявления в 1917 году автокефалии Грузинской Православной Церковью оно не было признано Поместным Собором нашей Церкви и ни одной из Православных Поместных Церквей. Молитвенно-каноническое общение Грузинской Церкви с Русской было прекращено.
7 ноября 1942 г. газеты опубликовали юбилейное приветствие И.В.Сталину, под которым подписались митрополиты Сергий и Николай, Католикос-Патриарх всей Грузии Каллистрат (Цинцадзе; управлял Грузинской Церковью в 1932-52 гг.). Грузинская Церковь, как и Русская, собирала пожертвования на нужды фронта, за что Католикос-Патриарх Каллистрат неоднократно получал благодарственные телеграммы от Сталина, лично знавшего его по годам совместной учебы в Тифлисской Духовной семинарии. По личному ходатайству Католикоса-Патриарха Каллистрата за время войны были выпущены епископ Ефрем (Сидамонидзе), протоиерей Иоанн Лозовский, протодиакон Амвросий Ахобадзе; открыты 23 церкви, где служили 5 архиереев, 41 священник.
19 ноября 1943 г. Синод нашей Церкви под председательством Патриарха Сергия вынес определение: «… Признать… молитвенное и евхаристическое общение между обеими автокефальными Церквами-Сестрами, Русской и Грузинской, к нашей общей радости, восстановленным. » (Православная энциклопедия, т.ХШ, с. 220, 222-223).
Поддержку Сталиным автокефалии Грузинской Церкви можно посчитать нелогичной для него как государственника, всячески стремившегося к укреплению единства империи, но понятное как для сына Грузии и ее Церкви. О нем как о верующем человеке сказал в том же интервью Патриарх-Католикос Илия.
«Об этой личности, личности Сталина, — говорил он, — нам многое рассказывал наш ректор отец Константин Ружицкий. А он слышал это от Святейшего Патриарха Алексия I (Симанского). Алексий I, Патриарх Московский и всея Руси, был исключительным человеком, очень большой культуры и очень большой духовности. Он очень почитал и очень любил Сталина.»
Когда Патриарх Алексий I в своих речах и посланиях говорил о Сталине с благодарностью, в том числе и после его смерти, он делал это не вынужденно, не от незнания всей правды, а, напротив, хорошо понимая, что происходило тогда в Кремле.
Вслушаемся в слова Святейшего Патриарха Алексия, сказанные в Богоявленском Патриаршем соборе перед молебном по случаю семидесятилетия И.В.Сталина 21 декабря 1949 года. Мы услышим в них не натужную лесть, а заслуживающую нашего внимания оценку.
За 74 года существования советской власти она организовала две крупные волны антирелигиозных гонений. Преследовались не только православная или другие христианские церкви, но вообще любые проявления веры во что-то иное, чем скорое наступление коммунизма. Жертвами этой политики становились люди и неодушевленные носители религиозной материальной культуры — храмы, воспринимавшиеся не как памятники архитектуры, зачастую образцы лучшего наследия цивилизации, но как символы старого мира, мира угнетения — физического и психологического. Тысячи церквей, костелов, кирх, синагог, мечетей, дацанов были снесены, но многие храмы просто закрывались и приспосабливались под новые функции, порой самые экзотические. Иногда у пришедших к власти людей с горящим беспощадным взглядом хватало ума понять, что капитальные здания необязательно стирать с лица земли, что их можно перестроить, отняв у них прежнюю функцию. Таким образом, многие выдающиеся архитектурные шедевры прошлого сохранились для потомков, пусть и в изуродованном виде. Самые необычные, одиозные и бескомпромиссные примеры — в обзоре Onliner.
«Опиум для народа»
В апреле 1967 года на картах мира появилось первое на планете атеистическое государство, но, как бы парадоксально это ни звучало, этой страной был вовсе не СССР. Албанский диктатор Энвер Ходжа в документе «Против мифов и религиозных предубеждений» полностью запретил любую религиозную деятельность и приказал закрыть остатки работавших храмов: мечетей, католических и православных церквей. В Советском Союзе до таких экстремальных поступков не доходило даже в самые суровые времена. Атеизм не был официально провозглашен элементом государственной идеологии, хотя его место в марксистской доктрине было очевидно. Для широких народных масс его сформулировали Ильф и Петров в «Двенадцати стульях», перефразировавшие в обращении Остапа Бендера к отцу Федору выражение, которое неоднократно использовалось классиками марксизма-ленинизма.
На самом деле и Маркс, и затем Ленин писали о религии как об «опиуме народа» без предлога «для», но смысл был понятен в любом случае. Религиозные организации любого толка были записаны в «реакционные», служащие «духовному гнету», эксплуатации бесправного населения, одурманиванию рабочего класса. Это означало лишь одно: с религией надо было последовательно бороться, настойчиво искоренять ее, в том числе через постепенное лишение «церковников» имущества — сначала ценностей, а затем и центров влияния на умы, в качестве которых воспринимались храмы.
Впервые массовый характер закрытие и снос культовых объектов приобрели в 1930-е годы. «Великий перелом», объявленный Сталиным в 1929-м, подразумевал не только грандиозные преобразования в промышленности и сельском хозяйстве (индустриализацию и коллективизацию), но и идеологическое наступление. Отдельные сносы, в том числе и выдающихся храмов, начались еще в 1920-е. В конце десятилетия были разобраны ряд кремлевских архитектурных памятников, в том числе датировавшихся XIV—XV веками, например Вознесенский и Чудов монастыри, но с 1932 года — времени начала так называемой «безбожной пятилетки» — эта практика приняла широкомасштабный характер по всей стране. Символическим началом ее можно считать взрыв храма Христа Спасителя в декабре 1931-го, на месте которого предполагалось строительство Дворца советов, почти 500-метрового 100-этажного главного здания всего Советского Союза. К счастью, многие столичные шедевры (Архангельский и Успенский соборы Кремля, собор Василия Блаженного) уцелели путем превращения в музеи, но счет культурных потерь все равно был ужасающий.
Не обошла эта волна воинствующего атеизма и Минск. В 1936 году в городе взорвали Казанскую церковь на современной площади Мясникова (к тому времени уже переделанную в клуб железнодорожников), а в 1937-м пришел черед Петропавловского собора (бывшей церкви Святого Духа) на площади Свободы.
Жизнь
В 1917 году в России произошла революция, которая коренным образом изменила положение религии в новом обществе. Хотя ее былое влияние было утрачено, окончательно искоренить религиозные чувства у населения не удалось – религия по-прежнему занимает важное место в сердцах многих людей.
Религия и Советская власть
В царской России религия занимала важное место в жизни общества, являясь частью государственного аппарата. Доминирующую роль среди многих вероисповеданий занимала Православная церковь, которая руководилась Синодом. Все религии на огромной территории страны верой и правдой служили русскому самодержавию, препятствуя и осуждая любые попытки свободолюбия.
В результате большевистского переворота в 1917 году власть царя была свергнута, страна на долгие годы погрузилась в хаос. Разрушительное влияние революционных преобразований сполна ощутила на себе и некогда всесильная религия – коммунисты, захватившие власть, планировали полностью искоренить из людей любые религиозные чувства. Желание верующих просить помощи у небес высмеивалось, отрицалось и запрещалось. Отныне только коммунистическая идеология являлась непререкаемым авторитетом и основой всех преобразований.
Положение религии в СССР определялось декретом Совета Народных Комиссаров, принятом в 1918 году. Отныне все религиозные организации – а в дореволюционной России они были весьма многочисленными – потеряли ту роль, которую они имели в обществе. Они больше не являлись юридическими лицами, все вероисповедания были отделены от государства и образование от церкви.
Население России и территорий вблизи от нее издавна было религиозным. Авторитет церкви был непререкаемым. Извечное стремление к лучшему люди связывали только с Богом. Большевикам же (впоследствии – коммунистам) хотелось, чтобы все надежды людей были возложены на новую власть. Религия считалась пережитком прошлого, тормозом для перемен, «опиумом для народа». Предполагалось религию заменить всеобщим атеизмом – полным отрицанием существования Бога и его руководящей роли в жизни людей.
Религия в годы революции
Новая революционная власть, желая иметь абсолютное влияние на общество, заняла крайне враждебную позицию к религиозным организациям. Отрицая и высмеивая веру в Бога, новое государство объявило церквям настоящую войну, отнимая у них земли и храмы. Теперь все церковное имущество принадлежало государству; никакой деятельности, кроме религиозной, церкви осуществлять не могли.
Под видом «революционной необходимости» многие храмы были разрушены, их имущество разграблено. Тысячи священнослужителей лишились своих приходов, а некоторые – и жизни.
В период массовой организации колхозов – коллективизации – даже ставилась цель создания новых сельскохозяйственных объединений «без попов и храмов».
Религия в 1930-е годы
Террор в отношении религии значительно усилился после переписи 1937 года, по результатам которой более 70% населения открыто признало себя верующими. Незамедлительно последовали новые аресты: было осуждено более 32 000 «церковников и сектантов». Только епископов среди них было около 200 человек. Многие из мест заключения так и не вернулись.
Продолжилось и уничтожение церковного имущества. В результате на всей огромной территории СССР перед началом Великой Отечественной войны насчитывалось всего несколько сотен уцелевших храмов, многие из которых использовались не по назначению.
Видный историк, эксперт в области исследований истории СССР, член археологического общества, академик.
Роль религии в войне 1941-1945 г.г
Понимая, что победа над фашизмом невозможна без небывалого сплочения советских людей, И. Сталин решает использовать религиозные чувства населения. Карательная роль государства в отношении религии значительно ослабевает. Используя религию в корыстных целях и стремясь понравиться военным союзникам (которые открыто осуждали притеснение религии в СССР), советское правительство в 1942 году официально разрешает проводить богослужения в праздник Пасхи, а в 1943 году под эгидой Сталина состоялись выборы нового православного Патриарха.
Очевидцы подтверждают проведение зимой 1941 года молебнов о победе во многих городах страны. Вокруг Москвы на самолете даже была пронесена Тихвинская икона. Все это – по мнению правительства – способствовало поднятию боевого духа советских людей. Как известно, на войне все средства хороши.
Часто антирелигиозная пропаганда в СССР была выгодна немцам – свое вторжение на нашу территорию они называли освободительным, чтобы активно восстанавливать на оккупированной части страны храмы. Советскому правительству нужно было немедленно исправлять эту ситуацию.
Религия в 1960-е годы
В послевоенное время атеистическую пропаганду попытались поставить на научную основу. В эти годы давление на религию ослабевает. С 1959 года проводится активная разработка новых методов воздействия на народные массы. Всей работой в этом направлении руководит специально созданный Институт научного атеизма. Организовывается выпуск журнала «Вопросы научного атеизма», повсеместно общество «Знание» проводит тематические лекции, обсуждая философские и религиозные вопросы.
Религия в современном обществе
В 1980-м году планировалось показать по телевидению последнего попа…Сейчас это может казаться смешным. Но еще живы те, кто помнит яростное сопротивление государства противиться вечному стремлению людей подчиняться божественной силе.
В современном обществе к разным вероисповеданиям относятся по-разному, но в целом религия сейчас переживает период активного возрождения.
